Одиннадцать последователей Абызова
Скоро месяц как Михаила Абызова и его бывших коллег осудили за хищение денег в составе организованного преступного сообщества, а полной ясности по развитию событий так и нет. Нет до сих пор в публичной плоскости и текста приговора.
Уголовное дело против бывшего министра по делам открытого правительства Абызова знаковое по многим причинам. Для нас важней всего то, что оно плотно связано с Новосибирском. В истории фигурируют средства крупных новосибирских компаний «СИБЭКО» и РЭС. На скамье подсудимых в качестве участников ОПС оказались весьма известные и (ранее) весьма влиятельные в новосибирском истеблишменте лица. Это гендиректор компании «Ру-ком» Николай Степанов и его заместитель Дмитрий Русаков, бывшие гендиректоры «СИБЭКО» Александр Пелипасов и Руслан Власов, топ-менеджеры энергокомпании Яна Балан и Оксана Роженкова, гендиректор РЭС Сергей Ильичев, а также Галина Фрайденберг, Олег Серебренников, Инна Пикалова и Екатерина Заяц. Не будет большим преувеличением сказать про большинство из них — попали в замес из-за формальных связей с делами Абызова.
Будучи одним из официально богатейших чиновников, пришедших на госслужбу из бизнеса, Абызов, безусловно, пользовался особым вниманием силовиков. После отставки Михаил Анатольевич, пусть и непублично, но явно взял курс на дрейф за пределы российской юрисдикции, рассчитывая при этом увести и средства, вырученные за продажу своих активов. На фоне обострение отношений с Западом это могло быть воспринято, как предательство. В марте 2019 года Абызова задержали во время его легкомысленного визита на родину. С тех пор он в СИЗО, и развитие событий намекает, что главным смыслом истории могло быть показательное «раскулачивание» олигарха.
Следственные органы и прокуратуру ни разу не смущали доводы в пользу того, что обвинение построено на сомнительном фундаменте — как будто владелец бизнеса сам у себя деньги украл. В начале расследования силовики говорили об интересах каких-то миноритарных акционеров «СИБЭКО», из которых прессе удалось найти лишь ФГУП «Алмазювелирэкспорт», открестившийся от каких-либо претензий. О прочих миноритариях компании с федеральной известностью деловые журналисты слыхом не слыхивали. Годы спустя в финале судебного процесса остался ущерб на 1,5 млрд рублей, якобы нанесённый РЭС. Это очень важный момент для 11 человек, попавших из-за Абызова под силовой пресс.
Источники ЦДЖ утверждали, что в ходе предварительного следствия Абызов нашел способ объясниться с «подельниками», обозначив им своё видение ситуации: спасение утопающих — дело рук самих утопающих, и платить за защиту товарищей по несчастью олигарх не намерен, поскольку ранее выписывал им достойные гонорары за сопутствующие риски. Несмотря на сомнительность этих тезисов и откровенные материальные сложности (на оплату услуг адвокатов скидывались друзья, родственники, бывшие коллеги) почти все участники процесса отказались признавать вину и заключать сделки со следствием. Лишь Степанов частично признал вину в мошенничестве и коммерческом подкупе, воздержавшись от показаний против других обвиняемых.
Абызову дали 12 лет колонии строгого режима, вдобавок конфисковав деньги и имущество, ещё не отобранные ранее по искам, которые прокуратура подавала в связи с нарушением антикоррупционного законодательства. На фоне претензий в десятки миллиардов ущерб в 1,5 «ярда», указанный в приговоре, кажется мелким. Но для остальных участников дела принципиальный вопрос — отберут ли их арестованное имущество, или для погашения государству, хватит изъятого у Абызова.
Текст приговора до сих пор не опубликован, поэтому невозможно проанализировать нюансы. Мониторинг публикаций федеральной прессы, следившей за процессом, показывает, что в предновогодней суете даже ведущие СМИ запутались в наказаниях для подсудимых. Немудрено, ведь приговор огласили 21 декабря, считай, под ёлочку. В основном путаница связана с тем, кому суд отписал «путёвки» на зону строгого режима, а кому на особый. Между тем, разница принципиальная. При определении на строгий режим день, проведённый в СИЗО, считается один к одному, а на общем режиме — за полтора. Имея за плечами отсидку под следствием сроком почти 4 года ряд осуждённых на общий режим могут сразу претендовать на условно-досрочное освобождение.
«Ведомости» посчитали, что, если апелляционная инстанция подтвердит 12-летний приговор Абызову, экс-министр сможет заявиться на УДО через 3 года и 3 месяца. Как и Русаков, получивший аналогичный срок «строгача» (юриста определили как соорганизатора ОПС). По данным официального телеграмм-канала судов общей юрисдикции Москвы, строгий режим также определён Ильичеву (9 лет), Степанову (8 лет), Пелипасову (9 лет) и Власову (7 лет). Общий режим получили Фрайденберг (8 лет), Пикалова (8 лет), Заяц (5,5 лет) и Серебренников (5 лет). Балан и Роженкова получили штрафы по 4 млн рублей, зачтённые в счёт отсиженного: женщин освободили в зале суда.
29 декабря ТАСС сообщил, что Абызов обжаловал приговор. «Краткие жалобы на приговор Абызову и другим фигурантам поданы в Преображенский суд Москвы», — сообщила изданию пресс-секретарь суда Алиса Спирина. «Краткие» поскольку для написания подробных нет текста приговора, это понятно. Понятно и что у Абызова нет другого пути, кроме как в апелляцию. А у других фигурантов маршруты могут разойтись. Нет сомнений, что большинство из них хочет одного: чтоб история закончилась. Вступление приговора в силу даст возможность большинству фигурантов тут же или вскоре заявляться на УДО. Источник ЦДЖ считает, что фактором для принятия решения может стать судьба арестованного имущества осужденных. Надежда что-то сохранить способна повлиять на выбор, смириться ли с приговором или дальше отстаивать свою невиновность.