В Академгородке запахло пересмотром итогов приватизации
Уголовный скандал по мотивам приватизации коттеджа экс-главы СО РАН Александра Асеева показывает, что для резонансных дел нет ни срока давности, ни неприкасаемых. Реальной мишенью в этой истории может быть Анатолий Маслов, работавший замом Асеева.
Новость о появлении силовиков с ордерами на обыски в структурах СО РАН с утра в понедельник 18 ноября вызвала предсказуемо большой резонанс. Чтобы избежать ненужных толкований, способных скомпрометировать прославленную на федеральном уровне программу «Академгородок 2.0», источники в Следственном комитете и ФСБ оперативно подсказали журналистам реальный повод события – историю о приватизации семьёй академика Асеева знаменитого коттеджа возле не менее знаменитого академовского пруда с утками. Уголовное дело пока возбуждено по статье за превышение служебных полномочий, а единственным фигурантом сейчас является 77-летний Эдуард Скубневский, ранее работавший управляющим делами СО РАН.
Историю про коттедж Асеева в Новосибирске знают все, кто более-менее следит за общественно-политическими событиями в Академгородке. До того, как Алексей Леонидович стал председателем СО РАН, на приватизации служебного жилья в Академгородке лежал запрет. Предшественники Асеева опасались, что коттеджи и квартиры, построенные государством для учёных, осядут в собственности людей, не имеющих отношение к научно-исследовательской деятельности. В значительной части так и получилось. Возможно, именно на этом и держалось чувство безопасности академиков, приватизировавших-таки коттеджи без достаточных законных оснований. Критики Асеева ставили ему в вину оформление перестроенного за казённый счёт дома на дочь. Да и много чего ещё ставили, по мелочам. Важней другое – если все нюансы истории были опубликованы ещё в 2015 году, почему правоохранительные органы взялись раскручивать её именно сейчас?
Асеев известен, как публичный последовательный критик реформы Российской академии наук. На фоне фрондёрской деятельности он лишился в 2017 году поста председателя СО РАН. Если бы федеральная власть хотела напугать строптивого академика, можно было дать ход материалам против него ещё тогда, два года назад. Сейчас Асеев сохраняет определённое влияние в академовской среде, но уже не такое, чтоб администраторы всерьёз беспокоились по его поводу. Конспирологическая теория выглядит неубедительно.
Источники ЦДЖ считают, что делу могли дать ход вследствие перестановок в правоохранительных структурах. В том числе, в прокуратуре Новосибирской области, где за последний год существенно обновилось руководящее звено. В приватизации жилья в Академгородке участвовал ряд сотрудников правоохранительных органов: в среде академиков их рассматривали как гарантов сохранения полученных прав собственности. Однако бывшие или утратившие влияние силовики, как правило, не могут помешать амбициозным и голодным сменщикам попытаться заработать звёзды на резонансном деле.
Резонанс определяется фамилией Асеева, хотя к академику у силовиков претензий пока нет. Следствие считает, что в 2014 году Скубневский безосновательно предоставил главе СО РАН служебный коттедж площадью около 600 квадратных метров, впоследствии приватизированный. Тем самым государству якобы был нанесён ущерб на 67 млн.
Но ведь не ради того, чтоб довести до приступа пенсионера Скубневского, было затеяно действо? В его бытность управделами СО РАН нынешний подозреваемый считался не вполне самостоятельной фигурой. Жилищную тему курировал заместитель Асеева по общим вопросам Анатолий Маслов. Он был действительно сильным и рисковым игроком, замеченным во многих имущественных скандалах. Но удастся ли найти повод привязать Маслова к возбуждённому делу вопрос пока неясный. Да и связи Анатолия Александровича, возглавлявшего в годы позднего СССР райком Советского района и новосибирский горком, остаются существенным фактором.
Асеева силовики трогать не собираются. Иначе ему не дали бы уехать в Дубаи. Но отношение может измениться. «Мне просто стыдно за это, [Скубневский] – это человек, который работал в Сибирском отделении, в Институте физики полупроводников, он был много лет замдиректора. Его все знают, абсолютно честный, порядочный человек. Я думаю, придется мне подавать встречный иск за нанесение ущерба деловой репутации и морального ущерба», – заявил Асеев в комментарии для ТАСС. Оставим за скобками эффективность подобных исков против СК или ФСБ. Но демарш академика может стать триггером для расширения и углубления дела, как лишнего способа напомнить, что к ответственности у нас могут привлечь кого угодно и когда угодно. Действительно, лишнего, потому что напоминания о зыбкости почвы под ногами, закалившие деловую элиту, могут оказать пагубное для государства воздействие на элиту научную. В первую очередь, на перспективных учёных, которым нечего увозить за рубеж, кроме своих мозгов.