Академик Асеев провалил опыт с приватизацией
Почти четыре года понадобилось следствию и суду, чтоб подвести под приговор экс-председателя СО РАН Александра Асеева. Его кейс мог стать поводом пересмотра приватизации коттеджей в Академгородке, но выглядит, как частная история.
Асеев — почётный житель Новосибирска. Не возьмёмся комментировать его вклад в науку, и не будем утверждать, что в среде учёных у бывшего главы СО РАН однозначная репутация. Но даже после отставки академик сохранил значительное влияние и авторитет. Во многом имидж Асеева сформирован сопротивлением реформе российской науки. Александр Леонидович — один из немногих видных функционеров, сопротивлявшихся созданию Федерального агентства научных организаций. Заняв пост председателя СО РАН в 2008 году, Асеев покинул его в 2017. В 2018 году ФАНО было упразднено, став частью вновь созданного министерства науки и высшего образования. А в ноябре 2019 году в коттедж Асеева пришли оперативники с обыском.
За неделю до того было возбуждено уголовное дело против бывшего управляющего делами СО РАН Эдуарда Скубниевского, которого обвинили в превышении служебных полномочий при приватизации коттеджа, доставшегося семье Асеева. Следствие считало на тот момент, что таким образом государству был нанесён ущерб в 67 млн рублей (так оценили коттедж, реконструированный за счёт академии). Скандальный повод застал бывшего председателя президиума СО РАН на конференции в Дубае. По телефону Асеев резко прокомментировал ситуацию, напомнив, что законность приватизации подтверждена решением суда и пообещав подать иск о компенсации репутационного ущерба и морального вреда.
В воскресенье 24 ноября около полуночи вернувшегося академика возле дома встретила делегация из Следственного комитета и ФСБ с ордером на обыск. Асеев с супругой отказались пускать следователя с оперативниками внутрь, сославшись на отсутствие адвоката и, в целом, весьма дерзко поговорив с визитёрами, не привыкшими к такому обращению. Буквально забросив чемоданы внутрь, хозяева уехали ночевать в гостиницу. Использовать силу или вскрывать дверь правоохранители не решились. Асеев сообщил прессе, что звонил тогдашним руководителю Следственного управления СК по Новосибирской области Андрею Лелеко (тот якобы сказал, что «закон есть закон») и главе областного управления ФСБ Сергею Бойко (не дозвонился). На следующий день академик вместе с адвокатом встретили обновлённый состав следственной группы и позволили-таки провести обыск.
Академика обвинили в мошенничестве при приватизации служебного коттеджа. Будучи главой СО РАН, Асеев благословил реконструкцию особняка для использования в представительских целях. А впоследствии прописал там дочь и приватизировал дом. Следствие считает прописку дочери фиктивной, поскольку в то время она проживала во Франции. Аргумент Асеева о возврате государству ранее приватизированной служебной квартиры в Академгородке ни следствие, ни суд не сочли достаточным аргументом для оправдания.
По ходу пьесы Асеев всячески пытался сформировать образ пострадавшего из-за конъюнктуры. Дело своё называл сфабрикованным. Показывал, что с ним нельзя обходиться, как с простым смертным. Правоохранители, со своей стороны, демонстрировали, что для силовой машины академик ничем не отличается от прочих. В связи с отказом пустить в коттедж на обыск СК потребовал оштрафовать Асеева и его супругу на 1000 рублей каждого за неисполнение обязанностей участника уголовного судопроизводства. Претензия публично рассматривалась в суде, что нельзя назвать иначе как жестом недоброй воли. Однако Асеев выиграл: суд отказался оштрафовать академика. Раздразнили силовиков на славу.
«Раньше они кошмарили бизнес, но после того, как президент запретил это делать, переключились на науку. Всё это закончится пшиком», — комментировал Асеев в 2019 году. Бизнес по-прежнему кошмарят, и за науку взялись пуще прежнего. «Ничего противозаконного я не совершал. В прошлом году ФАНО тоже пыталось подать на меня в суд из-за приватизации. Все суды были на моей стороне, потому что я прав», — утверждал академик, регулярно напоминая, что 84 коттеджа были приватизированы родственниками членов СО РАН, а вопросы почему-то возникают лишь по его дому. Что ж, история лишний раз показала проблему отсутствия преюдиции: результаты гражданских и арбитражных процессов мало что значат для уголовной практики.
Резкие заявления Асеева о мотивах преследования (он называет уголовное дело «травлей») выделяли его из общего ряда, позволяя предполагать возможное развитие истории в сфере политики. В 2020 году экс-главу СО РАН обсуждали в качестве возможного кандидата в депутаты. У Асеева совпадали позиции с КПРФ на почве неприязненного отношения к реформе науки, но коллаборации не сложилось, и уголовное дело, как ни крути, одна из веских тому причин.
В итоге академика осудили на 4 года условно, плюс штраф в 500 тысяч рублей. По решению суда, известный всему Академу коттедж возле пруда с утками должен быть возвращён государству. Учитывая, что квартиру Асеев вернул раньше, семья почетного горожанина на старости лет может остаться без жилья. Приговор первой инстанции — это не финал. Скорее всего, он будет обжалован. Однако физику Асееву впору уже разглядеть избыточное количество знаков, подсказывающих, что политизация уголовной истории приводит к проигрышу.