От прокуратуры ждут операцию «Антирейдер»
Перемены в Генпрокуратуре могут отразиться на инвестиционном климате регионов. Предприниматели ждут пересмотра уголовных дел с признаками рейдерства, которому фактически содействовали представители правоохранительной системы.
Месяц назад президент Владимир Путин сменил Генерального прокурора. Ведомство возглавил Игорь Краснов, ранее служивший заместителем председателя Следственного комитета. Бывший генпрокурор Юрий Чайка отправлен служить на юг страны. Назначение в прокуратуру представителя конкурирующей службы говорит о готовности к пересмотру подходов и связей, устоявшихся при прошлом руководстве.
Одной из ключевых проблем в правоприменении последних 15 лет, которые Чайка провёл в кресле генпрокурора, является смешение хозяйственной деятельности с уголовными последствиями. Чуть ли не каждый год в посланиях Федеральному собранию президент говорил о необходимости прекратить «кошмарить» бизнес. Роль прокуратуры, как надзирающего органа, утверждающего обвинительное заключение и сопровождающего дело в суде, в формировании этой практики весьма существенна. Изменится позиция – появится шанс на отказ от обвинительного уклона и фабрикации «бизнес-дел».
В Новосибирске на слуху история конфликта акционеров завода «Электроагрегат», вылившаяся в несколько уголовных дел. По прошествии времени события приобретают вид последовательного захвата чужого имущества и денег. Реализация такой аферы была бы невозможна, если бы не удалось лишить жертву свободы посредством уголовного дела.
В 2011 году известный девелопер Евгений Грибов приобрёл 40% акций ОАО «Электроагрегат» и трёх компаний-спутников, входящих в единую группу под контролем президента предприятия Александра Одинца. Погрузившись в оценку экономического состояния и перспектив предприятия, новый акционер обнаружил, с его слов, множественные нарушения, включая присвоение госимущества. Кроме того, как выяснилось, 95 млн, принадлежавшие обществу, были вложены в чужое имущество – заводскую станцию нейтрализации, которая по документам числилась снесённой, а на деле была реконструирована, но уже как частное, а не государственное здание. Дивиденды общество не выплачивало, хотя сотни миллионов рублей, заработанные на сдаче площадей в аренду, выводились на другие юрлица.
Впоследствии за манипуляции с якобы снесённым зданием Центральный районный суд признал Одинца виновным в мошенничестве с госимуществом. В похожих случаях граждане обычно получают реальные сроки. Одинцу же дали 4 года условно.
На собрании акционеров Грибов поднял вопросы о финансовых нарушениях и получил поддержку миноритариев. Особое их возмущение вызвала публикация договора, по которому Одинец собирался взять кредит в 50 млн рублей у компании «Райзинг капитал», созданной Сергеем Ярославцевым, под залог многоэтажного заводского корпуса 2Г, сданного в аренду под офис ПАО «Мегафон». Стоимость здания была в разы выше, поэтому родилось мнение, что на самом деле речь шла про незаконную попытку вывода актива.
Впоследствии Ярославцев, консультировавший Одинца по финансовым вопросам, был осуждён за финансовые махинации. В том числе, в интересах так называемой «банды киллеров» Александра Трунова.
После срыва «залоговой» схемы Одинец решил избавиться от партнёрства с Грибовым. В переговорах пришли к проекту договора мены: принадлежащий девелоперу пакет акций в обмен на корпус 2Г. При этом акции должны были достаться лично Одинцу, а Грибов должен был получить здание у «Электроагрегата». Деньги, полученные «Электроагрегатом» должны были перейти Одинцу, чтобы он рассчитался ими с девелопером за акции. Но в сделке появились посредники. Завод продал корпус гражданам Цою и Редько, которые перепродали его Грибову.
Посредники – партнёры все того же Ярославцева. Впоследствии они были осуждены, как преступная группа.
Цой и Редько не рассчитались с заводом за корпус. Но деньги они получили, судя по свидетельствам очевидцев, присутствовавших на сделке. 100 млн наличными в чемодане имели место быть, это подтверждено и следствием, и судом. Также были расписки, расходные кассовые ордера и акты приёма-передачи. Документы передали в органы юстиции, и право новых владельцев, представляющих Грибова, было зарегистрировано.
По ходу сделки вскрылось, что завод взял с «Мегафона» предоплату по аренде на 30 млн рублей. Это нарушило планы взаимных расчетов по сделкам. Грибов уменьшил платёж за здание на сумму аванса, а Одинцу, чтобы получить акции, нужно было добавить эту сумму. Ценные бумаги до завершения сделки хранились в банковской ячейке. Воспользовавшись правом одноразового посещения, Одинец убедил банковских работников открыть ячейку и забрал оттуда всё. Включая приходные ордера на деньги, которые необходимо было отдать за акции.
Акции были срочно переоформлены через несколько рук, чтобы сформировать видимость добросовестного приобретения. По заявлению Грибова, Следственный комитет возбудил дело по факту хищения ценных бумаг.
Тем временем представители Одинца попытались оспорить сделку в арбитраже. Иск подала новый акционер «Электроагрегата» гражданка Ляхова, внезапно ставшая обладателем 22% акций. Возможно, причина в том, что она родная сестра супруги Одинца. Как бы там ни было, Ляхова обратилась в Арбитражный суд с иском о признании сделки ничтожной из-за отсутствия расчёта за здание. В апелляционной инстанции Ляхова и «Электроагрегат» отказались от претензий к Грибову. Но перепаковали иск и подали заново в первую инстанцию. Так было пять раз. Все процессы (два дошли до Верховного суда) завершились в пользу Грибова.
Тогда сторона Одинца пошла через правоохранительные органы. Грибова обвинили в хищении имущества «Электроагрегата»: якобы он не рассчитался за корпус 2Г. На личном приёме предприниматель передал заместителю прокурора Новосибирской области Андрею Турбину вступившие в силу решения арбитражей, подтверждающие, что сделка была легитимной и возмездной. Турбин, тем не менее, утвердил обвинительное заключение.
В суде замдиректора по правовым вопросам «Электроагрегата» Екатерина Погребовская, выступая от имени предприятия, назвала цель процесса: здание вернуть, деньги за актив взыскать, а Грибова посадить. После такой откровенности суд вернул дело в прокуратуру. Для усиления позиции обвинения Грибову предъявили ещё 160 статью УК – за присвоение или растрату. Но по возвращении дела в суд прокуратура сняла это обвинение.
Грибов по собственной воле прошёл исследование на полиграфе. Суд отказался приобщить результат к делу. А вот Одинец с представителями «Электроагрегата» почему-то отказались от проверки на детекторе лжи. И суд, кстати, самостоятельно установил, что представители Одинца давали ложные показания. Например, свидетели с его стороны утверждали, что чемодана с деньгами на сделке не было, хотя и следствием, и судом было установлено, что Грибов этот чемодан продемонстрировал.
Суд признал Грибова виновным в мошенничестве на 77 млн рублей и приговорил к 3 годам лишения свободы. Без оглядки на позицию областного суда такой приговор выносить было бы рискованно. Но апелляция в облсуде закрепила вердикт. Тем временем, областная прокуратура трижды отказала Следственному комитету в передаче уголовного дела в суд в отношении Одинца и привлечении его к ответственности за хищение акций, вынудив тем самым Следственный комитет дело прекратить. Вопрос, кто украл акции, оказавшиеся в собственности Одинца, повис в воздухе.
После того, как Грибов оказался за решёткой, он направил в адрес «Электроагрегата» запрос на реквизиты, чтобы заплатить 77 млн. В ответ администрация завода пожаловалась в УФСИН и попросила поместить Грибова в штрафной изолятор. Изоляция могла быть необходимой частью плана. Пока предприниматель был в заключении, команда Одинца, использовав вердикт по уголовному делу, через арбитраж высудила помимо денег ещё и сам корпус 2Г. Грибова держали под стражей ровно до того, пока у него не отобрали право собственности на здание, и оно не было переоформлено. Следом к компаниям, владевшим корпусом, предъявили иски на 240 млн, полученные за аренду с 2012 года. Если их удовлетворят, компании, скорее всего, будут обанкрочены. Таким образом, будут исключены и потерпевшие по делу о хищении акций у Грибова, если оно будет возобновлено.
В итоге бизнесмен лишился здания, уплаченных за него денег и акций ценой в 1 млрд рублей (исходя из кадастровой стоимости земли и недвижимости завода). И ещё предстоят разбирательства на 240 млн. Все это выглядит как классическая рейдерская схема. Тому способствуют вопросы по суду, который не поверил решениям арбитражей и показаниям полиграфа. А поверил осужденным за махинации Ярославцеву, Цою и Редько, осужденному за мошенничество Одинцу, его родственникам и друзьям.
Прошло время. Один за другим, при скандальных обстоятельствах лишились должностей несколько высокопоставленных сотрудников правоохранительной системы, сыгравшие значимые роли в деле Грибова. В том числе руководитель главного следственного управления ГУ МВД по Новосибирской области Сергей Шило и сменивший его Андрей Неупокоев. После московской проверки сменилась почти вся верхушка областной прокуратуры, включая прокурора Владимира Фалилеева и его зама Андрея Турбина. Председатель областного суда Римма Шатовкина ушла в отставку из-за разглашения тайны следствия.
Смена кадров на региональном уровне обещает некоторые перемены, однако масштабные изменения в системе может дать лишь импульс сверху. Возможно, его даст Краснов, как выходец из СК. В частной истории инвестора Грибова намечается новый поворот: началась проверка по жалобе его представителей на прекращенное уголовное дело против Одинца по факту хищения акций «Электроагрегата» и на действия сотрудников прокуратуры прошлых лет. История может стать «лакмусовой бумажкой», показывающей, меняется ли отношение системы к рейдерству, или нет. Возможно, вопрос дойдёт до Генпрокуратуры, новое руководство которой оценит работу региональных «ветеранов».