Назло обвинительной статистике
Областной суд отказал в удовлетворении апелляций по двум самым резонансным приговорам года. Правы ли были экс-губернатор Василий Юрченко и девелопер Евгений Грибов, сделавшие ставку на публичную проактивную защиту?
Вот уж три недели, Михаил Садовой заключён под арест. За это время он лишился поста директор НИИТО, который занимал 15 лет. Приостановлено участие Садового в региональном политсовете «Единой России». Под вопросом дальнейшая судьба частного медтехнопарка, созданного стараниями Садового при НИИТО. И все эти беды из-за обвинения в растрате на премии. Или же – из-за неэффективной защиты? Сводка рассказывала, что следствие ФСБ активно прорабатывало тему НИИТО с ноября прошлого года. Это не было секретом для руководителей института. Но Садовой доверился советникам из числа бывших работников силовых структур, которые предложили во всём идти навстречу следствию, избегая привлечения адвокатов, заявления ходатайств и прочей чепухи, отвлекающей людей в погонах. Теперь Садовой под арестом, и позиция его непонятна. Молчание его защиты означает признание обвинений? Или оно означает фактическое отсутствие защиты?
Кейс выглядит особо интересно на фоне вступления в законную силу приговоров Василию Юрченко и Евгению Грибову. Апелляционные жалобы областной суд рассмотрел в феврале, одну за другой. Дело Юрченко стало самым громким политическим процессом последних лет (уголовное следствие стало последствием досрочной отставки губернатора). А дело Грибова стало весьма показательным «предпринимательским» кейсом, показывающим возможные последствия конфликта между бывшими партнёрами, который невозможно разрешить путём арбитражных процессов.
Подробно и о том, и о другом деле написано и рассказано немало. Собственно, это объединяющий признак. Юрченко и Грибов с момента начала следствия открыто заявляли о своей невиновности. Они сами и их адвокаты ставили под сомнения действия следователей, критиковали позицию правоохранительных органов (а впоследствии и судов первой инстанции). Защита была проактивной. Нестыковки, противоречия и ошибки в позиции обвинения передавались в СМИ, что сильно раздражало следователей и прокуроров.
И вот финал. В октябре Юрченко был признан виновным в превышении полномочий и получил 3 года колонии условно. В декабре Грибова признали виновным в мошенничестве и присудили 3 года заключения. После вступления приговора в силу Юрченко стал свободным. С его имущества снят арест, более недействительна подписка о невыезде. Грибов остаётся в заключении. Оба намерены жаловаться в Верховный суд. Кто знает, может быть, в следующей инстанции приговоры изменятся. Но важней другое.
Настоящим правоохранительным трендом 2017 года стала презентация курса на минимум оправдательных приговоров, как новой юридической нормальности. Их число на уровне меньше статистической погрешности. Так уже не первый год. Но впервые прокуроры и следователи вдруг стали активно доказывать обществу, будто так и должно быть. Они говорят об этом в официальных интервью (в частности, Сводка цитировала прокурора Новосибирской области Владимира Фалилеева). Об этом пишут в популярных анонимных телеграм-каналах (например, «Заметки следователя»). Аргументы приводятся одни и те же: минимум оправдательных приговоров доказывает, что правоохранительная система работает на высоком уровне. Если бы суды часто оправдывали обвиняемых, это, видите ли, говорило бы о недостатках прокуратуры и следствия. А в нашей силовой реальности косяков практически нет.
Закрытое судейское сообщество эти тезисы не комментирует, что и не удивительно: позиция судов и без того ясна. Менее понятно, почему молчат адвокаты. Заявления следователей и прокуроров о том, что переданное в суд обвинительное заключение это уже практически гарантированный приговор, лишают работу защиты понятного смысла. Адвокат в таком раскладе может стать сервисным персонажем, помогающим, например, подсудимому коротать время в СИЗО, обмениваться информацией с волей.
Есть ли тогда смысл нанимать адвокатов бригадами и годами биться за собственное оправдание во всех инстанциях, как действуют Юрченко, Грибов и все те, кто выбирает такой же путь? А спросите себя сами про отношение к известным персонам – бизнесменам, чиновникам, политикам – прошедшим через суды и приговоры. При этом прочувствуйте разницу, если одни до последнего доказывают свою невиновность, используя для этого все возможности и ресурсы, а другие плывут в русле, намеченном стороной обвинения. Доверие к правоохранительной и судебной системе с явно выраженным обвинительным уклоном таково, что каждый обвиняемый является кузнецом собственной репутации и создателем общественного мнения о своей персоне. А оно пригодится в будущем, когда уголовное преследование останется позади.